Слуги правосудия - Страница 45

— Я использовала местную иерархию!

— Лейтенанты! — предостерегла я. Лейтенант Оун воскликнула так громко, что это могли услышать на улице, если бы там кто-нибудь оказался сегодня вечером.

— Если здесь всем заправляли танмайнды, значит так замыслил Амаат. Верно?

— Но они… — Лейтенант Оун замолкла. Не знаю, что она собиралась сказать. Возможно, что они установили свою власть над Орсом относительно недавно. Быть может, что они составляли в Орсе численное меньшинство, а лейтенант Оун ставила своей целью установить контакт с возможно большим количеством людей.

— Берегись, — остерегла лейтенант Скаайат, хотя лейтенант Оун не нуждалась в предостережении. Любой радчаайский солдат знает, что нельзя говорить не подумав. — Если бы ты не нашла того оружия, у кого-то появилось бы оправдание не только для того, чтобы вышвырнуть тебя из Орса, но и для того, чтобы сурово наказать орсиан и одарить благосклонностью верхний город. Возвратив вселенную к должному порядку. А затем, разумеется, любой настроенный соответственно мог бы использовать это происшествие в качестве примера того, как мы размякли. Если бы мы придерживались так называемых беспристрастных испытаний, если бы казнили больше людей, если бы продолжали создавать вспомогательные компоненты…

— У меня есть вспомогательные компоненты, — отметила лейтенант Оун.

Лейтенант Скаайат пожала плечами:

— Остальное подходит, а на это можно не обращать внимания. Они пренебрегут всем, не приносящим им желаемого. А хотят они всего, что могут ухватить.

Она казалась такой спокойной. Даже почти расслабленной. Я привыкла к тому, что не вижу информации о лейтенанте Скаайат, но из-за этого несоответствия между ее поведением и серьезностью положения — глубоким расстройством лейтенанта Оун и, если честно, моим собственным волнением из-за происшедшего — она казалась мне странно вялой и ненастоящей.

— Я понимаю, какую роль сыграла в этом Джен Шиннан, — сказала лейтенант Оун. — Да, это ясно. Но я не понимаю, чем… чем это выгодно кому-то другому? — Она не могла спросить прямо: почему Анаандер Мианнаи оказалась вовлечена или почему она захотела вернуться к некоему прежнему, должному порядку вещей, если сама непременно одобряла любые перемены? И почему она, захотев чего-то такого, просто не приказала это исполнить? Если бы их спросили, оба лейтенанта могли сказать — и, вероятно, так и сделали бы, — что они говорили не о лорде Радча, а о некоей неизвестной личности, которая, должно быть, вовлечена в эти события, но я уверена, что эта версия не удержалась бы при допросе с применением наркотиков. К счастью, это было маловероятно. — И я не понимаю, почему некто с таким уровнем доступа не мог просто приказать мне убраться отсюда и поставить на мое место кого нужно, если это все, чего они хотели.

— Быть может, это не все, чего они хотели, — ответила лейтенант Скаайат. — Очевидно, что кто-то хотел, чтобы все это произошло, и думал, что именно такое развитие событий будет полезно. А ты сделала все, что могла, чтобы избежать убийства людей. Что-нибудь еще ничего бы не изменило. — Она опустошила свой бокал. — Ты будешь поддерживать со мной связь, — сказала она, и это был не вопрос и не просьба. И потом добавила, более нежно: — Мне будет тебя не хватать.

На минуту я подумала, что лейтенант Оун снова заплачет.

— Кто меня заменит?

Лейтенант Скаайат назвала офицера и корабль.

— Значит, люди. — Лейтенанта Оун охватило смятение, но затем она с досадой вздохнула. Думаю, она вспомнила, что Орс больше не ее проблема.

— Я понимаю, — сказала Скаайат. — Я поговорю с ней. А ты будь начеку. Сейчас, когда аннексии в прошлом, корабли-транспортировщики вспомогательных компонентов битком набиты бесполезными дочерями престижных кланов, которых нельзя назначить на более низкие должности.

Лейтенант Оун нахмурилась, явно желая поспорить, подумав, возможно, о своих товарищах — лейтенантах Эск. Или о самой себе. Лейтенант Скаайат заметила выражение ее лица и печально улыбнулась.

— Ладно. Дариет — нормальная. Но будь настороже с остальными. Самомнение выше некуда на пустом месте. — Скаайат познакомилась с некоторыми из них во время аннексии и всегда была безупречно вежлива с ними.

— Мне этого объяснять не нужно, — сказала Оун.

Скаайат налила еще араки, и на остаток ночи их беседа приняла такой характер, что сообщать об этом не стоит.

В конце концов лейтенант Оун снова уснула, а к тому времени, как она проснулась, я наняла лодки, чтобы добраться до устья реки, к Коулд-Весу, и погрузила в них наш скудный багаж и своего мертвого сегмента. В Коулд-Весе механизм, который управлял его броней, и кое-какие детали будут отделены для дальнейшего использования.

«Если собираешься выкинуть что-нибудь настолько безумное, дождись, когда это сможет что-то изменить», — сказала лейтенант Скаайат, и я согласилась. Я по-прежнему согласна.

Проблема в том, чтобы понять, когда то, что ты собираешься сделать, может что-то изменить. Я говорю не только о незначительных поступках, которые в совокупности со временем или в больших количествах направляют течение событий беспорядочно или неуловимо. Одно-единственное слово, которое предопределяет судьбу личности и в конечном счете судьбы тех, с кем эта личность сталкивается, — довольно распространенная тема развлекательных зрелищ и поучительных историй, но, если бы всякий человек должен был продумывать все возможные последствия всех своих возможных выборов, никто не двинулся бы и на миллиметр и даже не смел бы дышать из-за страха перед конечным исходом.